#послепутина. О привилегии не соблюдать закон

Право же, писать тексты «против Путина» уже превратилось в mauvais ton. Дни этого политика на посту Президента сочтены… Ну хорошо, не дни — недели. Но для меня очень сомнительно, что он досидит до весны. Гораздо интереснее поразмышлять о том, какого очередного уродца (в смысле общественно-политического устройства) породит наше гражданское общество.

Сложных математических вычислений не будет. Хватит простой линейной аппроксимации современных массовых представлений и повседневных тактик, чтобы понять, какое будущее нас ждет. Я являюсь сторонником концепции «ничего из ничего не возникает», в том числе и в общественных науках.

Так, то что у нас возникло в эпоху «лихих девяностых» и проросло позже в «сытые нулевые», было смесью представлений о капитализме, распространенных в советское время, а так же вполне себе советских экономических практик. Теоретические знания мы подчерпнули из фельетонов в газете «Правда» и заводских многотиржаках. А практику — на Шувакише, в привычке тянуть что плохо лежит из цеха и выстраивания блатных отношений с завскладом и товароведом. Просто спекуляция западными шмотками, способность гнать халтуру и прирабатывать «налево», а так же блат стали и государственной политикой, и главным стратегией выживания в эти годы. У нас даже оба Президента после Ельцина были назначены по блату. Что уж говорить о других должностях.

И я уверен, что те общественные отношения, с которыми будет бороться следующее поколение «протестников» и активистов, воплотят в себе те представления, которые существуют в массовом сознании сейчас, и эти представления унавозят собой те жизненные практики, которые распространены уже сегодня. И из этого множества власть и тех кто при ней можно смело вынести за скобки.

Давайте поговорим о том, насколько правовым будет государство #послепутина? И начнем с того, насколько правовым является нынешнее государство? Обойдемся без банальностей и сразу перейдем к сути: а почему наше государство нельзя назвать правовым? Законов нет? — да нет, законодательная база хорошо развита, и если не брать во внимание взбесившийся принтер и результаты его жизнедеятельности за последние полгода — законы достаточно совершенны. По крайне мере не в них причина.

Может быть причина в том, что они не работают? Но законы — не субъекты общественных отношений. У них нет ни ног, ни рук, чтобы они могли работать. Законы — это то, на что опираются субъекты, акторы, выстрагивая между собой отношения. И вот здесь-то, как говориться, собака и порылась. Если в обществе и есть общественный договор, то он касается привилегий нарушать законы. Правовая система построена по сути на том, кто и какие законы может нарушать. На привилегиях не соблюдать законы. Именно эти привилегии определяют положение человека в обществе, его взаимоотношения с другими людьми.

«Я начальник — ты дурак» в этом контексте означает: я имею могу нарушать закон, а вот ты можешь нарушать закон ровно настолько, насколько я разрешу. Хочешь воровать бюджетные деньги — воруй, но до тех пора пока я не подпишу указ о твоей отставке с соответствующего поста. Мигалки, как ярлык дающий право не соблюдать правила дорожного движения, — из этой же оперы.

И не надо ограничивать этот принцип только властным, с позволения сказать, кластером. Привилегия нарушать правила дорожного движения есть не только у мигалок. Должностные инструкции инкассаторов и их транспорта напрямую противоречат правилам дорожного движения. Среди «не привилегированных» водителей особым шиком считается нарушать правила. Им право на привилегии нарушать закон дает их особая молодецкая удаль, корочки дружинника, номер сотового телефона знакомого гаишного начальника в записной книжке, да и мало ли что еще. Особо подчеркну ту мысль, что важнее не то, почему человек может оказаться безнаказанным, а то, что привилегия нарушать закон является частью социального капитала.

И поскольку социальный капитала не возможно уже представить без привилегии нарушать закон, то за эту привилегию идет своя борьба, есть свои стратегии тактики борьбы.

Самая простая стратегия — обосновывать привилегию государственной или общественной необходимостью, всеобщей пользой, которую принесет право не соблюдать законы. Почему высший чиновник не обязан соблюдать правила дорожного движения? — потому что его ждут важные государственные дела. Почему можно пытать граждан страны, живущих в Чечне? — чтобы победить терроризм. Не всегда понимание пользы от нарушений закона совпадает у разных социальных групп. Одни считают, что приковывать наручниками к железным кроватям по приходи руководителя общественной организации можно, а выкрадывать организатора массовых беспорядков из соседнего государства — нельзя.

И, как не странно, нынешнее государство в этом вопросе более последовательно. Оно и понятно: с точки зрения власти нет особой разницы в том, нарушает ли оно права человека в Чечне или Татарстане. Ведь что обвиняемого в участии в террористической организации, что казанского программиста, пытают ведь из лучших побуждений. А те, кто находится по другую сторону баррикады подходят к вопросу пыток более дифференцировано: для того, чтобы воспользоваться привилегией на право нарушать права человека, государство доложено обосновать ее необходимость. Так же общество может выдать индульгенцию на нарушения прав человека видному оппозиционеру и борцу с наркоманией, «потому что он делает важное дело».

Конечно, государство активно защищает свою привилегию от покушений на нее не привилегированного класса. Я думаю, именно покушение на эту базовую для власти ценность, является наиболее сильной причиной нападок на Ройзмана, и вся общественная дискуссия вокруг фонда «Город без наркотиков» строится вокруг этой привилегии. Точнее предмет общественной дискуссии можно сформулировать так: является ли наркомания достаточным основанием для того, чтобы нарушать права человека или нет? Большинство сходится во мнении, что наркомания — достаточное основание для того, чтобы лишать человека свободы без решения суда.

И вот в чем вопрос: если Путин уйдет — изменить ли это структуру социального капитала? Смена одного президента на другого — изменит ли она базовые принципы общества? Или быть может, движение «против Путина» лишь символическое обозначение более глобального движения за права человека и правовое государство? На каждый из этих вопросов можно уверенно сказать: нет!

Закончить надо каким-то выводом. А вывод прост: общественная энергия опять пошла не в то русло. Опять все ушло в страсти вокруг личностей, их привилегий. Но она никак не затрагивает основ общества. Год назад в ходе выборов в Госдуму меня не покидало ощущение, что главный лозунг оппозиции: сейчас воруют не те, когда мы причем к власти, мы будем воровать правильно. Или в переложении к нынешней теме: сейчас законы нарушают не те, когда мы причем к власти, мы будем правильно нарушать законы!