Белые ходят первыми

Древнегреческое слово «идиот», как известно, обозначало человека, никак не участвовавшего в политической жизни. И в том, что это слово стало оскорблением, есть своя логика.

Что ж, когда в декабре 100 000 человек вышло на проспект Сахарова — это как нельзя нагляднее продемонстрировало, что далеко не все в России идиоты. И все-таки даже стотысячная толпа, собравшаяся один раз, еще не делает политики. А вот когда 100 000 человек возвращается на улицу, да еще и в пятнадцатиградусный мороз — это уже указывает на то, что политическая ситуация действительно изменилась; на то, что речь идет не об исключении, а о каком-то новом правиле, не о рассерженных горожанах, которые покипят и остынут, а о гражданском обществе, начавшем наконец-то себя проявлять. Есть ли выборы — это еще большой вопрос, а вот гражданское общество уже существует и не дает себя игнорировать. Это намного важнее выборов, даже самых честных.

Примечательно, что тема выборов, которая, казалось бы, и подняла изначально этот многотысячный протест, в субботнем шествии отошла на второй план и даже, кажется, вызывала раздражение. Когда накануне выяснилось, что никто из зарегистрированных кандидатов в президенты на митинге выступать не захотел, отклик в социальных сетях звучал чаще всего как «слава тебе, господи!». И если на Болотной толпа постоянно скандировала «Перевыборы!», и в той или иной степени эта тема звучала на проспекте Сахарова, то на Якиманке об этом, кажется никто и не вспоминал. Зато в самых разных вариациях демонстранты передавали привет Путину, начиная с «Мы устали, уходи!» и «Свободу рабам на галерах!», и заканчивая более радикальным «Путин, лыжи, Магадан!». Деление на колонны, которое многие изначально называли очень неудачной идеей, в действительности помогло развеять много мифов.

Стало понятно, что никакая из сил не может называть себя основной движущей. Так например, националисты раньше приходили с невероятным количеством флагов и рассеивались по толпе, производили впечатление массовости. В субботу же стало ясно, что их колонна — самая малочисленная из трех политических. Не оправдалось также и опасение, что разделение на колонны станет поводом для конфликтов внутри протестующих. Наоборот, в этот раз все, кажется, чувствовали себя в своей тарелке, потому что все, кому соседство с какими-то флагами казалось неприятным, легко могли его избежать. И вообще, настроение на этот раз было более праздничным, чем обычно. И потому, что идти веселей, чем стоять, и потому, что мороз подействовал как-то объединяюще, то есть, фактически, сыграл роль второго Путина. А когда из окон какая-то девушка в белой шапочке с помпоном стала размахивать палочкой с привязанными к ней белыми ленточками, и вся многотысячная толпа кричала ей «ура», это и вовсе походило больше то ли на Первомай, то ли на шествие освободителей по городу, оставленному нацистскими захватчиками.

Митинг же в этот раз как-то совсем не заинтересовал пришедших, многие и вовсе демонстративно стояли к нему спиной. Это в общем-то понятно. Представьте себе хорошо образованного и независимо мыслящего москвича, который бывал в Европе и в последние годы пребывает в ужасе от того, что происходит в политической жизни России. Он приходит на шествие со своими друзьями, они вместе придумывают забавные плакаты и «кричалки», находя неожиданное для себя применение своим творческим способностям, никогда до этого ни в каких акциях они не участвовали. И вот, пока они шествуют в кругу таких же, как они, все вроде бы здорово, а потом начинается митинг, в ходе которого Троицкий осипшим голосом исполняет «Шайку Путина на нары — шапу на-на», а политики повторяют какие-то банальности и выпускают на сцену националиста Белова-Поткина. Как на это все будет реагировать этот человек? Единственное слово, которое тут приходит на ум — facepalm. Вскоре после шествия Алексей Кудрин в своем «Твиттере»: «На шествии была дружелюбная обстановка, но с левыми и националистами кроме цели честных выборов нас ничего не связывает».

Но если и сама тема выборов на шествии совсем не звучала, то что же тогда связывает всех этих людей? Тем более, что у кого-то из них (как у коммунистов, например), свой кандидат на президентских выборах есть, а у многих, и даже, наверное, у большинства протестующих, такого кандидата нет. И какой тогда смысл в наблюдении за выборами? Так что кто-то призывает снова голосовать и наблюдать, кто-то призывает выборы бойкотировать, кому-то вообще эта тема совершенно уже не интересна. И все-таки они собрались вместе. Потому что объединяющая тема у протестующих все-таки есть, и это — Владимир Путин. Именно поэтому преобладающее большинство лозунгов на шествии были посвящены ему. Если бы Путину хватило ума сыграть в либерала и назначить перевыборы в парламент, все могло бы быть по-другому, но сейчас вся протестная энергия сосредоточилась на нем лично. Путин даже и не пытается отвести от себя удар, напротив, он делает все от него зависящее, чтобы протестная волна не спала. Сначала он оскорбляет протестующих, называя их бандерлогами, а их белые ленточки презервативами, затем сгоняет по разнарядке от всех госкомпаний и учреждений десятки тысяч на «ответный митинг», организаторы которого тоже на оскорбления в адрес протестующих не скупятся. Между тем, все зарегистрированные кандидаты в президенты критикуют Путина крайне осторожно, куда более охотно атакуя друг друга. Создается устойчивое впечатление, что они и не собираются всерьез бороться за голоса избирателей.

А если учитывать, что второе место по уровню поддержки пока занимает Зюганов (который не только не поддержал шествие на Якиманке, но и достаточно положительно оценил провластный митинг на Поклонной горе), то у протестующих попросту не оказывается никакого иного сценария борьбы, кроме как требовать новых президентских выборов, с новыми кандидатами. Будь Зюганов хоть немного умнее, он бы пришел на Якиманку. Будь Путин хоть немного умнее, он бы разрешил Зюганову на Якиманку прийти. Но если бы Зюганов и Путин были бы умнее, они бы, конечно, не были Зюгановым и Путиным. С сегодняшнего дня протестное движение выходит на финишную прямую. Уже в марте протестующие могут собрать столько людей, что уходить они не захотят.

До тех пор, пока не будут назначены новые выборы с настоящими оппозиционными кандидатами. Власти готовились к такому сценарию уже с 2004 года, после того как авторитарная власть не удержалась в Грузии и на Украине. Но, похоже, никаких новых рецептов Кремль пока не придумал. Активные попытки дискредитировать оппозиционеров через прослушку и публикование их частных разговоров к успеху не привели. Во-первых, потому что никакого особого компромата обнаружить им не удалось, а во-вторых, что важнее, у этого протеста нет очевидных лидеров, и даже сама идея лидерства не особо популярна. Попытки Кремля противопоставить протестующим альтернативную толпу вылились лишь в кампанию по насильственному приводу сотрудников госучреждений, которая только сильнее дискредитировала власть и добавила оппозиционерам сторонников.

Если кто-то и верил до митинга на Поклонной горе, что у власти есть свои активные сторонники, то сегодня и сами, должно быть, понимают, что никакой Кургинян с пеной у рта (в самом прямом смысле слова) кричащий об оранжевой угрозе, не способен собрать сколько-нибудь значимое число искренних сторонников (даже свой сайт организаторы митинга на Поклонной проиллюстрировали фотографией с Болотной). Единственное, на что остается надеется власти, так это на то, что протестующие каким-нибудь образом сами разделятся на группы, которые перессорятся друг с другом. Это, конечно, может случиться, но главное в другом — впервые за долгие годы стало понятно, что инициатива полностью оказалась в руках оппозиции, а от Кремля ход событий зависеть уже перестал.

Источник