От демократии к пост-демократии

Заглянем в википедию. Читаем: «Демократия (греч. δημοκρατία) — это, с теоретической точки зрения, такая форма правления государством, которая осуществляется через прямое народовластие (прямая демократия) либо через представителей, избираемых народом или какой-то частью народа (представительная демократия).» (ссылка).

В современном обществе демократия мыслится как непосредственная демократия, как способ политической организации общества, где решения принимаются гражданами, народом. Недаром наиболее точным переводом слово «демократия» считается слово «народовластие». С этим определением согласны даже противники и критики демократии.
На практике оказалось, что реализовать прямое народовластие практически невозможно. Причин можно выделить множество. Тут и низкая явка на выборы, и возможность манипулирования голосами, и слишком «опосредованная» взаимосвязь между избирателями и их представителями в органах власти... Может наступила пора пересмотреть определение демократии? Да и практику тоже.

Для начала взглянем на проблему глазами актора, гражданина. Что считать для каждого из нас наиболее важным? Так ли важна возможность «порулить». Или важнее быть свободным, иметь возможность выбирать, иметь гарантии на неприкосновенность частной жизни и собственности? Все эти ценности не противоречат традиционной концепции демократии. Более того, они являются их частью. Но я говорю о том, чтобы сместить акценты в идеологии либерализма и демократии. Народовластие, участие в управлении не обеспечивает «автоматически» соблюдения прав граждан. Скорей уж надо говорить о диссоциации власти, о ее распылении.

Сейчас мы мыслим демократию в рамках модели: существует высший орган власти, которому мы через представительские институты отдаем право властвовать. По сути эта иерархическая модель с движением снизу вверх легитимности (лишь всенародно избранные представители в органах власти считаются легитимными), и сверху вниз – властных полномочий. По сути такая выборная модель совместима как с демократическим устройством государства, так и с авторитарными формами. Для того, чтобы свести на нет демократию в современной России выборы-то практически и не пришлось отменять. До сих пор в РФ есть и всенародно избранные и вполне легитимные президент и парламент.
Пост-демократическая модель предусматривает диссоциацию, распыление как властных полномочий, так и легитимности. Главное для этой модели – ограничение любой власти, недопущение ее концентрации. Социальная модель пост-демократии строится не на иерархическом построении власти, а на сетевой. Нет единого центра, есть множество полюсов, множество центров принятия решений, множество точек ответственности.

Давайте коснемся функционирования государственных и социальных институтов. Что мы хотим от государства? Гибкости в управлении, самим участвовать в принятии решений, которые нам интересны. Мы хотим, чтобы государство не подавлять маргинальные тенденции. Зачем нам маргинальные течения? К примеру, кто бы мог в 30-х годах прошлого века подумать, что авиация станет реактивной, эксперименты с реактивными двигателями проводились на периферии самолетостроения. Ситуация радикально изменилась уже через два десятка лет. Да и чередование различных моделей государства идет по принципу: маргинальная модель сменяет генеральную
Для обывательского сознания основной принцип можно было бы сформулировать так: «Любая власть – зло. И чем меньше его сосредоточено в одних руках, тем лучше для всех».