Торговля местами в списке как часть предвыборного пиара

Справедливые автомобили Среди кандидатов в Мосгордуму от «Справедливой России» — банкир с 10 млн руб. и мусорщик с 15 автомобилями Мосгоризбирком опубликовал сведения о доходах и имуществе кандидатов от «Справедливой России» на выборах в Мосгордуму. Официальную регистрацию список эсеров получил накануне. Богаче всех в списке 37-летний гендиректор фонда «Социально-экономическое партнерство» Владимир Гранкин, его доход за 2008 г. — 9,8 млн руб., у него есть земельный участок (9000 кв. м) в Московской области, дача (1326,8 кв. м) и автомобиль Mercedes S500 2007 г. выпуска. Далее

Эта заметка в «Ведомостях» натолкнула меня на следующие рассуждения.

Похоже, настало время пересматривать не только определение термина пиар, но и определение термина политическая партия. По крайней мере в российской действительности партия перестала быть «социальным институтом, участники которого ставят перед собой политические цели, и главным признаком которого является участие в демократических процедурах распределения власти» (такое определение политической партии я дал лет пять назад на своем сайте).

На это определение «наслоилась» современная российская действительность. Во-первых, на функционирование политических партий достаточно сильно влияют новые правила игры, точнее новые правила выборов и ведения избирательных кампаний. Все меньше осталось мест, куда можно быть избранным по одномандатному округу, и всё больше — куда можно быть избранным только по партийным спискам. Это определенным образом канализирует политическую активность.

Второй фактор, который необходимо учитывать при анализе партий — сильная зависимость бизнеса от действий власти, точнее даже не столько от власти вообще, сколько от личных решений того или иного чиновника. Одним словом на эволюцию партий и партийных процессов свое влияние оказывает коррупция. Большинство бизнесменов идут путем наименьшего сопротивления — не имеет смысла бороться с коррупцией, гораздо легче использовать ее в своих коммерческих целях: для подавления конкурентов, для монополизации рынков, для получения выгодных контрактов и государственного финансирования собственного бизнеса. Я ничего не имею против того, чтобы в политику шли бизнесмены, просто наши бизнесмены идут в депутаты или в исполнительную власть не с политическими целями, а коммерческими.

Третий фактор — даже не знаю какое слово подобрать, но скажем так — рост анонимности власти. Во главе партийных списков как правило стоят различные «паравозы», за редким исключением, члены первой тройки партийного списка не становятся депутатами. Депутатами становятся люди, фамилии которых хорошо спрятаны в недрах партийных списков. И если десять лет назад своего депутата знали только половина избирателей, то теперь их не знает практически никто. Это позволяет анонимным бизнесменам и прочим депутатам без лишнего шума решать свои делишки. Главное — чтобы партия был не против. А партия не против, потому что у партии свой интерес. Чаще всего коммерческий. Как заявляет в кулуарах Жирик «у нас в партии одна ячейка, и та находится в моем сейфе». Партии нужны деньги. Партийным лидерам нужны деньги. А где их взять? Торговля местами в предвыборном списке — один самых распространенных источников дохода.

Поэтому удивляться всем этим крузакам, паджерам и домикам в испании не приходится. Жаль только то, что избиратель в существующую схему вписывается с большим трудом, точнее вписывается лишь как источник галочек в бюллетенях. Да и выборы мало походят на источник социального развития (я писал об этом здесь).